В этом году 5 лет исполняется с тех пор, как в АО «Самрук-Қазына» стартовала программа трансформации. Время от времени фонд делится ее промежуточными результатами, рассказывает о повышении экономической эффективности компаний, входящих в его состав, однако сам термин «трансформация» для многих остается непонятным.

В этом году 5 лет исполняется с тех пор, как в АО «Самрук-Қазына» стартовала программа трансформации. Время от времени фонд делится ее промежуточными результатами, рассказывает о повышении экономической эффективности компаний, входящих в его состав, однако сам термин «трансформация» для многих остается непонятным.

О том, что это за программа и какую пользу она принесет казахстанцам, «КАРАВАНУ» рассказал управляющий директор по цифровизации и трансформации Фонда национального благосостояния «Самрук-Қазына» Даурен КЕРЕЙБАЕВ.

– Председатель Правления Ахметжан ЕСИМОВ недавно в пух и прах разнес красивые показатели деятельности компаний, входящих в состав фонда. Он сообщил, что выгоды от трансформации не покрывают затрат АО «Самрук-Қазына», и призвал уходить от «дутых цифр». Что он имел в виду?

– Ахметжан Смагулович поручил модернизировать каждую дочернюю компанию фонда таким образом, чтобы получить максимальный эффект, то есть повышение качества бизнес-процессов, увеличение доходов предприятий и их долгосрочной стоимости. И компании к этому стремятся. Но в отчетах компаниями указывались не только прямые финансовые, но и косвенные эффекты. Что это такое?

Например, у нас есть программа «Нулевая терпимость к травматизму».

Чтобы эту программу развивать, нужно обучать людей, что-то дополнительно приобретать, т. е. деньги будут потрачены, а результатом будет сокращение на производстве травматизма и смертности до нуля. Как это оценить? Выгода здесь – человеческая жизнь, но в балансе этого не отразишь. И таких примеров много.

Есть разные методики, позволяющие посчитать непрямой эффект, поэтому мы старались учесть и его, но в таких расчетах всегда масса предположений, которые можно поставить под сомнение, отсюда и эта формулировка «дутые цифры». Теперь мы договорились косвенные эффекты в выгоде не считать. Если их нельзя отразить в балансе, то просто не будем их указывать, это будет наше внутреннее достижение. Но таких достижений будет много.

– Это в планах. А в реальности программа трансформации не раз подвергалась критике, в том числе и со стороны экспертов. Один из аргументов – вмешательство в работу компаний может снизить эффективность их деятельности.

– Может. Но практика показала, что эти опасения оказались безосновательными. Программа трансформации нашего фонда основана на опыте трансформации ведущих фондов мира: «Khazanah» (Малайзия), «Temasek» (Сингапур) и «Mubadala» (Объединенные Арабские Эмираты).

Опыт малазийского Фонда национального благосостояния «Khazanah» показателен, за несколько лет он сумел превратиться из пассивной холдинговой компании с отрицательной экономической прибылью в инкубатора региональных лидеров и катализатор трансформации в масштабах всей страны.

С 2004 года, когда в «Khazanah» началась трансформация, его портфель вырос с 51 миллиарда долларов до 121 миллиарда долларов, в 3,5 раза выросла доходность собственного капитала.

Изменения в нашем холдинге тоже проходят эффективно. Спустя почти год активной реализации проектов я убедился, что трансформация в портфельных компаниях состоялась и начала приносить свои плоды как в виде запланированных результатов, так и в виде новых инициатив, рожденных самими компаниями.

Ускорение бизнес-процессов дает возможность получить осязаемый эффект всем: государству – в виде увеличения налогов, акционерам – в виде получения прибыли, сотрудникам – в виде рабочего места с хорошей атмосферой и зарплатой, обществу – в виде нужных социальных программ, которые инициирует «Самрук-Қазына».

К слову, в 2015 году компании фонда пополнили бюджет страны на 662 миллиарда тенге, в 2018-м – уже более чем на 1 триллион.

Сейчас одна из целей трансформации – сокращение количества непрофильных активов, которые приносят не реальную пользу, а только дополнительную финансовую нагрузку, а также оптимизация ступеней управления в портфельных компаниях.

– А можно это все объяснить простыми словами? Что такое «трансформация», если говорить понятным языком?

– На любом предприятии есть сложившиеся бизнес-процессы, к которым все привыкли. В некоторых сконцентрированы ключевые моменты, и их нужно оставить так, как есть: они наработаны годами, в них учтен большой опыт, отражена техника безопасности, если говорить о производствах, транспорте, оборудовании. То есть если в инструкции написано, что нельзя делать вот так, это опасно для жизни, значит, так делать действительно нельзя, потому что были прецеденты.

Но жизнь меняется. Раньше не было компьютера, а сейчас он появился, и, используя его, мы получаем видимый эффект. Если раньше каждую платежку нужно было нести в бухгалтерию, то теперь у нас есть специальные программы, которые автоматизируют этот процесс, обеспечивая точность и оперативность. И так – по всем направлениям деятельности. В итоге мы выигрываем время, себестоимость продукции снижается, доходы компаний повышаются, появляются дополнительные ресурсы. Говоря простым языком, найти то, что можно улучшить, внедрить это в бизнес-процесс, сохраняя его базовые правила, – это и есть суть происходящих изменений.

– Процесс трансформации изначально был запущен в шести компаниях фонда, среди них «Қазақстан темір жолы». Но единственное изменение, которое почувствовали казахстанцы, – подорожание билетов на поезд.

– Одна из существенных статей затрат – топливо, и цены на него растут постоянно и во многих странах. Поэтому это тот случай, когда себестоимость нужно если не снизить, то хотя бы удержать. Наша задача – не допустить резкого скачка тарифов, потому что железнодорожные перевозки – это вопрос социальный. Соответственно, мы усиливаем контроль за расходами. В тепловозах установили датчики уровня расхода топлива, то есть сливать его, как раньше, уже не получается. Кроме того, в тепловозах планируется установить, условно говоря, круиз-контроль. То есть у машиниста по аналогии с автомобилистом не будет необходимости лишний раз сбрасывать или набирать скорость, соблюдая оптимальный режим движения, что тоже существенно сэкономит топливо и позволит максимально сдерживать рост цен на билеты. Из таких маленьких шагов и состоит трансформация.